Шоссе приводящее в Сент-Уолл проходит почти через весь город, оно здесь служит главной улицей «Стейт-стрит». Вдоль шоссе выстроились добротные двух и трехэтажные дома примыкающие вплотную друг к дружке. В некоторых из них может быть несколько квартир: по одной на каждом из этажей.
Между домами пролегают вымощенные булыжником и окаймленные бордюрами тротуары. На тротуарах, вдоль улицы выстроились масляные фонари классического дизайна. Если зажечь их ясной ночью, когда над головой сверкает звездами чистое небо город способен открыться во всем своем неповторимом очаровании.
Если же пройти по шоссе до самого конца, то оно выведет в центральный район «Коверсайд», заполненный большей частью коммерческими и муниципальными компактными постройками среди которых выделяется своими размерами приземистое пятиэтажное здание увеселительного заведения с куполообразной крышей. Полустертая старая вывеска на нем гласит: "Мария-Мирэлла". Рядом расположен небольшой полицейский участок. Недалеко от него находится аптека, и рыбный магазинчик Фуджи, мясная лавка Де’Филе, бар Арманте, ресторан Годфри, пекарня Бетти, несколько мелких продуктовых и хозяйственных магазинчиков, а так же офисных контор.
Отсюда, на запад, юго-запад и юго-восток уходят еще две жилых улицы: «Хайт-стрит» и «Олдгров» состоящие из многоквартирных домов разной этажности и лабиринтов укромных узких улочек.
В северном направлении отсюда уже хорошо просматривается водное пространство гавани. Длинная кромка гавани обильно засорена песком и застроена ветхими рыбацкими хибарками. Местами виднеются гниющие на берегу и обросшие ракушками рыбацкие суда различных типов. 
В северо-западном направлении, у самой окраины города можно разглядеть две фабричные трубы промышленного района Салвейшн-Харбор. Даже отсюда, из дали, фабрика способна поразить своими размерами. Сам же район изобилует кирпичными и каменными складскими помещениями.
Итак, дома и квартиры. Начнём с первых. Речь пойдет о внутреннем строении большинства домов на Стейт-Стрит. Открыв дверь, входишь в небольшую прихожую и сразу видишь необыкновенно крутую лестницу, ведущую на второй этаж. Неподготовленные люди могут испугаться: да, как на такую подняться? А потом ещё и спуститься? На самом деле это не так уж страшно, если не торопиться и держаться за перила. Поднявшись наверх, видишь двери ванной и санузла, а также две или три, иногда четыре двери, ведущие в спальни - обычно, небольшие. Примерно так же на третьем этаже, под крышей. А бывает, что там лишь одна большая комната. Или крошечный чердачок - тогда дом по сути двухэтажный. И снова о лестнице. Она не только крутая, но часто ещё и винтовая.
На первом этаже располагается гостиная, где в отличии от спален царит по большей части порядок. Это понятно: здесь принимали гостей, поэтому не разбрасывали вещи. Гостиная - большой вытянутый прямоугольник с камином, или декоративной печью. В таких домах камин или печь - пожалуй единственный способ согреться при капризах погоды. К слову, сквозят дома сильно, некоторые протекают во время дождя. Мебели обычно немного: обеденный стол, низкий столик, диван и кресла.
Окна, выходящие на улицу, большие, и часто - без занавесок. Поэтому, бродя по городу, можно увидеть много интересного. Кухня - тоже на первом этаже.
----------О домах пока всё, на очереди квартиры. Впрочем, их описание займёт всего несколько строчек. Гостиная и несколько спален расположены на одном уровне. А иногда - на двух. У некоторых имеется небольшой балкон или лоджия. Всего комнат обычно три или четыре, очень редко - две. И чрезвычайно редко - одна. Отапливаются такие дома путем централизованного водяного отопления.
Сразу за парадным входом открывается небольшой коридор с тусклыми узорчатыми обоями, слева он почти сразу утыкается в запертое помещение, по всей видимости служебное, справа уходит в виде перевернутой буквы «Г» выводящий в основное помещение заведения.
В зале расположен с десяток столиков накрытых некогда белоснежными скатертями, стулья с ярко-алой атласной обивкой. В целом обстановку первого этажа можно назвать весьма скудной - меблированные комнаты, предназначавшиеся для постояльцев, находятся в основном наверху, и внизу любопытствующему глазу практически не за что зацепится, не считая двух искусных портретов на стене по обе стороны от входа в зал. Справа изображена миловидная девушка лет шестнадцати, с тонкой лебединой шеей, синими глазами и темно-рыжими волосами. Лицо казалось грубым из-за плотно сжатых губ. Стояла она в пол оборота, во весь рост, в платье старинного покроя. Её полудетский взгляд, сквозь который уже пробивался взгляд юной женщины был направлен в зал, так, что каждому посетителю может показаться, что смотрит она именно на него.
Слева изображен великолепно сложенный, расслабленно сидящий на стуле мужчина в сюртуке, с густой гривой каштановых волос. Взгляд направлен вниз, веки слегка опущены, но губы мужчины изогнуты в легкую, едва заметную усмешку, соблазнительно-глумливую. По левое плечо от него была изображена петля. Он будто сдержанно насмехался над самой смертью.
Третьей картиной, повешенной в стороне от портретов, у стены между двумя столиками было какое-то безвкусное порождение чьей-то больной фантазии в духе сюрреализма, изображавшее жуткую мешанину из глаз и ртов, усеянных заостренными зубами, и совершенно не понятно кто и зачем мог повесить такую мерзость в таком заведении.
У противоположной картине стены, неподалеку от скрипучей деревянной лестницы, уводящей во тьму второго этажа, стоит небольшая обшарпанная стойка. Рядом большой дубовый шкаф и ряд полок, в пыльной глубине которых покоятся бутылки разнообразных напитков, бокалы, и ключи, очевидно, от номеров. Правее от стойки и шкафов находится запертая дверь, на которой тусклыми буквами указано: "Не входить. Только для персонала." Судя по затертой до блеска медной ручке, пользовались ею довольно часто.
